Поэтому она так надсадно стонет, когда мои пальцы ощупывают не промежность, а тугое колечко.

- Нет, Стас. Не туда.

- Я сам решу, куда. Стой.

- Ста-ас…

Заслужила же, стерва. И сама этого ждёт.

Влажная, мокрая, сочится вся… аромат стоит такой, что с ума сводит. Запах женщины, которая хочет, чтобы её хорошенько отымели, и запах молока, которым она кормит моего сына. Охуенная, зубодробильная смесь.

Хочу.

Очень сильно хочу свою сучку.

Достаю член, твердый как статуэтка из нефрита, медленно ввожу между ног, проводя по складкам.

- Ста-ас…

Да, зараза, да, звезда моя, стони, давай, сильнее. Заводит.

Дразню. Не вхожу. Просто у входа притираюсь, сначала медленно, потом сильнее, еще сильнее, еще… от трения у меня у самого перед глазами звезды, еще минута и сам кончу, даже не заходя, но я так не могу. А Машка может. Томно низко стонет и из её лона вырывается горячая струйка.

- Су-ка… Тихонов… ну… давай… Твою ж… ненавижу…

- Любишь, моя кошечка, любишь, моя страстная сучка.

И въезжаю до упора, заставляя её визжать. И губы кусать.

Да, вот так. Моя.

Можно.

- Стас… нежнее… пожалуйста… - тихо на выдохе выстанывает.

- Болит?

- Немного, узко там, не комфортно.

- Я аккуратно, сладкая, я буду нежным.

У меня почти получается.

Почти.

В конце мы оба срываемся и я, и она.

У Маши дрожат ноги, я подхватываю её, перемещая на кровать, нависаю.

Люблю. Аккуратно. Нежно. Как в первый раз. Ласково. Заглядывая в глаза.

- Чёрт, Тихонов, жёстче, пожалуйста, сильнее!

Вот это моя девочка.

И я люблю её так, как хочет она. Потому что так же хочу и я.

До края, до боли, до звёзд и тумана в глазах. До экстаза. До взлета в стратосферу.

До последнего вздоха, который, я уверен, мы переживём вместе.

Ни о чём не жалея.

Потому что мы – одно. Навсегда.

Пока смерть не разлучит нас.

Конец